САДЫ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА
Лекция: "САДЫ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА" - Часть 9
Теперь я хочу вас пригласить в один сад в Царском селе, с которого, собственно, началось блистательное шествие модерна.
Это дача Великого князя Бориса Владимировича.
Его отец - Великий князь Владимир Александрович, президент Академии художеств, доводился дядей Николаю II.
На двадцатилетие великого князя Бориса всеобщая бабушка всех царских домов Европы, королева Виктория сделала подарок - подарила ему дачу, привезенную из Англии. В собранном виде получился дом и конюшня, то есть, два строения.
В Царском селе между Павловским и Московским шоссе находится Отдельный парк работы Видова середины XIX века. В этом парке есть Колонистский пруд. Для строительства дачи был куплен участок земли от Колонистского пруда до Московского шоссе площадью примерно 4 гектара. На этом участке были выстроены англичанами два здания - собственно дача и конюшня, а годом позже фон Гоген, видный архитектор модерна и придворный архитектор отца хозяина, Великого князя Владимира Александровича, построил еще один дом, так называемый "Запасной дом".
Видите, цветок модерна и здесь читается в плане (с некоторой натяжкой). Я пыталась реконструировать план сада, имея на руках неполный план дорожной сети и убрав оттуда всё безобразие, построенное в более позднее время.
На плане A - главный дом, B - здание конюшни, C - запасной дом, G - живая изгородь из липы мелколистной, D - туевая аллея, E - ясеневая аллея, F - фонтан в собственном садике.
После революции эта дача отошла ВИРу (Всероссийский институт растениеводства им. Н.И.Вавилова), который по-прежнему там располагается. Там было построено очень много различных технических сооружений: сараи, будки, ржавые ограждения, какие-то строения, арендуемые неизвестно какими фирмами и так далее.
От сада кое-что сохранилось.
Вот собственный садик с фонтаном. Этот сад со всех сторон закрыт, и его самого никогда не видно. Даже въездные дороги в сад со стороны Павловска и со стороны Пушкина не прямо подводят к дому, а упираются в вечнозеленые насаждения, так что дом открывается неожиданно.
А эти аллеи заканчиваются посадками одиночных деревьев, которыми они замкнуты.
Это вязовая аллея, которая упирается в кедровую сосну,
а это аллея из туи западной, но от дерева в конце аллеи остался только пень.
Эта фотография была сделана сразу после постройки дома, он еще совсем "голый", а вот фотография 60-х годов - дом утопает в зелени, и на круглой клумбе в Собственном садике что-то еще выращивали.
Теперь не осталось ни каменных ваз, ни каменных столбов, как не осталось и каменной стены, огораживающей Собственный садик от остального сада.
Вот так выглядит главное здание дачи сейчас.
Это туи, окаймляющие полукруглую площадку у бокового выхода дачи.
С полукруглой площадки можно выйти в туевую аллею.
Здесь у входа также располагается небольшая круглая клумба, на ней, вероятно, тоже было какое-то украшение, поскольку сотрудницы рассказывали, что они при посадке летников откопали мраморную плиту, вероятно, служившую постаментом для вазы. Сама туевая аллея, к сожалению, сейчас поредела.
Это то, что осталось от фонтана с очень симпатичным змеем. Фонтан, конечно, давно не работает, но его можно было бы отреставрировать. Реставрацией сада никто не занимается.
Вот остатки стены Собственного садика и выход в ясеневую аллею, упирающуюся в крупную сосну кедровую в окончании аллеи.
Сад небольшой, его не так сложно было бы восстановить, но надо убрать эти ужасные постройки, теплицы и разные сараи.
Этот сад очень трудно фотографировать, поскольку обязательно в кадр попадает какая-нибудь помойка.
Вот ясеневая аллея зимой, дальше за ней начинается Колонистский пруд.
Здесь была подъездная дорога со стороны Пушкина.
От ворот остался один столб. Еще несколько лет назад тут были чудесные ворота, от которых я нашла только один фрагмент. Их рисунок подготавливал впечатление от девичьего винограда, которым завиты все здания усадьбы. Эти ворота куда-то исчезли.
Вот девичий виноград - он ровесник построек, ему уже больше ста лет. Из всех насаждений того времени сохранился девичий виноград, карагана, ели, лиственницы, клены, сосны, пихты, липы, березы и туи.
Вот Запасной дом работы фон Гогена, он еще более романтичный, чем здания, построенный англичанами.
Запасной дом достроен уже позже, в 1899 году, фон Гогеном. Изначально по его проекту он выглядел так:
Территория дачи открыта. Туда на пикники приходят жители Пушкина, раскладывают костры под рододендронами Ледебура и ломают их ветки. Внутри здания располагаются кабинеты администрации ВИРа, рядом поля ВИРа, в сараях хранится какое-то оборудование. Здание начали реставрировать, но дойдут ли у них руки до сада, я не знаю.
Вот здание конюшни, около него тоже сохранились старые туи и лиственницы. Эти решетки и часы на конюшне уже отсутствуют. Будем надеяться, что их забрали на реставрацию.
Вот рядовая посадка липы мелколистной, это была живая изгородь и до сих пор можно разглядеть следы стрижки. Это была граница дачи.
Сам хозяин, Великий князь Борис, называл свою дачу Wolfgarden ("Волчий сад"), имея в виду уединенность и укромность места.
Борис был публичным лицом, членом императорской семьи, но, по воспоминаниям современников, он вел довольно бурную личную жизнь, которую не хотел делать достоянием посторонних. Сад был устроен таким образом, что вход в каждое здание не был виден из других зданий, скрыт посадками. Из здания дачи абсолютно не было видно, кто пришел к шоферу, проживавшему в запасном доме. Соответственно, шоферу не было видно, кто приходил к хозяину. Ничего не было видно и из конюшни. Великий князь мог свободно выйти из своего дома, пройти по туевой аллее, сесть в свою лодку на Колоничке и уплыть вообще неизвестно куда, неизвестно с кем, хотя Колоничка, в принципе, небольшой пруд.
Князь Борис уцелел, пережил революцию, эмигрировал во Францию и жил в Ницце, где и умер в 1943 году. Он воевал, прошел первую мировую войну, командовал лейб-гвардии Атаманским полком, затем был походным атаманом всех казачьих войск в Ставке Верховного главнокомандующего, так что, возможно, он не был такой повеса и гуляка, как о нем писали.
Теперь я хочу вас пригласить в один сад в Царском селе, с которого, собственно, началось блистательное шествие модерна.
Теперь отправимся еще на одну небольшую прогулку. Очень жаль, что почти ничего из прекрасных произведений эпохи модерна не осталось на Карельском перешейке.
Ходит много разговоров о даче Маннергейма, лично я знаю три места, которые так называют, но всё это другие дачи. Увы, в тех краях почти ничего не осталось, а там были очень интересные сады, потому что побережье Финского залива было престижным и дорогим местом.
Именно там находилось имение Марии Крестовской, дочери известного писателя Всеволода Владимировича Крестовского, автора романа "Петербургские трущобы". Имение называлось "Мариоки" в честь Марии Всеволодовны. (недалеко от теперешнего Молодежного) Там располагался прекрасный деревянный особняк работы архитектора Ильина, а Ильин часто работал с Катцером, так что сад, вероятнее всего, был работы Катцера. "Необыкновенно поэтический уголок, возникший из мечты поэтической женщины", - так называла Мариоки Т.Л.Щепкина-Куперник. Мария Крестовская сумела превратить Мариоки в удивительный памятник садово-паркового искусства, который, к сожалению, не сохранился.
По воспоминаниям современников, это был прекрасный сад, который спускался террасами к заливу и был разбит на Верхний сад и Нижний сад. Лестница, которая вела вниз, была вся уставлена вазонами с цветами, а на террасах у нее росли рододендроны, которые полыхали в белые ночи. Та же Щепкина-Куперник писала в своих воспоминаниях: "Нигде не было такой великолепной сирени, как в Мариокском парке, тянувшемся на 40 десятин, таких огненных азалий, пылавших, как живые костры в июньские белые ночи, таких изящных красивых кленов, пестролистных ясеней, лиственниц..." Тюльпаны в саду высаживались сотнями луковиц.
Сама Крестовская писала: "…одних различных корней всевозможных растений и цветов я посадила около шести тысяч, разделяя наполовину старые, наполовину, выписывая новые из Франции, Германии и Голландии…" Это за одно лето!
Дача Нобелей находилась в районе деревни Алакирьола. Дом был построен по проекту академика архитектуры Густава Нюстрёма, а сад площадью в полгектара был спланирован самим Регелем. В саду было высажено более 400 декоративных деревьев, кустарников и цветов. В усадьбе имелась также оранжерея и теплица, за которыми ухаживал шотландский садовод Джон Андерсон. От всего этого остались только крохи и воспоминания.
Разрушения начались сразу после революции, когда Ленин отдал Карельский перешеек Финляндии. Брошенные дома финны разбирали и увозили вглубь Финляндии, а потом по этим местам прокатилась финская война, а потом - Великая Отечественная война и ничего не осталось.
На Южном берегу Финского залива всё-таки сохранилось побольше, чем на Карельском перешейке, но скоро и этого не останется.