Отдельные немецкие государства

Что касается истории отдельных германских государств, то необходимо заметить, что при Сольферино потерпела поражение не только Австрия, но и германская реакция вообще. Реакция потерпела значительные поражения и в последующие годы потому, что к политическим интересам примешивались теперь и религиозные. В Вюртемберге был заключен с Церковью конкордат, вызвавший в этой исключительно протестантской земле горячие споры и возражения; так что в Нижней палате в мартe 1861 года было наконец решено — чтобы правительство решало вопросы, касавшиеся католической Церкви, на основании постановлений сейма. При всем том у кормила правления при короле Вильгельме стоял, по-прежнему, министр-реакционер фон Линден, выразившийся так (в мае 1862 г.) в своей речи на открытии заседаний палаты: «Твердо решено приступить к переговорам насчет положительных предложений о союзной реформе». Но это могло еще долго продлиться; а между тем народный дух, который был в то же время и либеральным (так как стремление к свободе непременно основано на любви к родине), одержал в Бадене полную победу, благодаря великому герцогу Фридриху, который с полным убеждением (как и эрцгерцог Эрнст Кобургский), превратился в образцового конституционного государя.

Римский конкордат, заключенный в 1859 году, был здесь (как и в Вюртемберге), отвергнут, а упрямство партии ультрамонтанов еще более укрепило правительство в правильности проведения им национальной политики, достойным представителем которой явился граф фон Роггенбах, — человек умный и энергичный. В феврале 1863 года были запрещены игорные дома в Баден-Бадене, что, несомненно, следует считать похвальным поступком со стороны великогерцогского управления. Неудачное и неумелое управление Фридриха Вильгельма Гессенского до некоторой степени было теперь ограничено. Население же строго придерживалось законов 1831 года; а в мае 1860 года курфюрст издал новые.

Однако неоднократные выборы дали в результате лишь несогласие обеих палат, не расходившихся только в одном мнении: придерживаться законов 1831 года. Палаты остальных германских государств поддерживали это мнение, и прусское правительство, которое было верно словам регента, что «весь свет должен узнать, что Пруссия готова повсюду защищать законные права», — также разделяло его. Когда же курфюрст принял прусского посла не с должным почетом, Пруссия мобилизовала два военных корпуса. Тогда Австрия и союзники увидели, что дело становится серьезным, и решили, в силу австро-прусского договора, требовать восстановления законов 1831 года. Таким образом упрямство тирана было сломлено: он распустил свое министерство и восстановил прежнюю конституцию (в 1862 г.). Пришлось, однако, еще раз угрожающей нотой поддержать его в принятии решений в том же направлении, которое теперь поддерживалось и Австрией; а с 1863 года в Касселе уже соблюдался снова законом установленный бюджет.

Было бы излишне подробно рассматривать борьбу противоречий в отдельных германских государствах; скажем только, что повсеместно — в Баварии, Ганновере, Саксонии, Нассау и Гессене — национальной партии противодействовала партия партикуляристов и реакционеров. Иногда прорывалась наружу у последних какая-нибудь глупость или необдуманность, как, например, сообщение ганноверского министра фон Борриса, объявившего в палате, что германские князья могли предвидеть для себя необходимость взаимного внутреннего союза или даже союза с другими державами в виду того, что со стороны Пруссии угрожало сосредоточие власти под видом национального единения. Король, его повелитель, слепой Георг V, видел необходимость и выгоду лишь в том, чтобы примкнуть к той из держав, которая окажется сильнее, чтобы тем самым подкрепить влияние своего дома, — дома Гвельфов, связи которых становились все незначительнее и слабее. А между тем приверженцам прусско-германский идей, — т. е. единственной возможной формы преобразования в германском народном государственном строе, — пришлось пережить тяжелое время. В том государстве, на которое они наиболее надеялись, наступил кризис.