Прогрессивные моменты

В таком безотрадном положении находились дела Германии в двадцатых годах; к счастью, еще в шестнадцатом столетии пробужденная склонность и влечение к прогрессу ожили с новой силой под влиянием великих литературных деятелей второй половины восемнадцатого столетия и всего направления царствований Фридриха II и Иосифа II. Прежде всего занялись исцелением ран и ущербов материальных, нанесенных войнами и чужеземным владычеством; благодаря трудолюбию и более чем скромному образу жизни народа, скоро стало заметно улучшение. Духовная жизнь, не остановившаяся в худшие дни вражеского нашествия, и теперь шла вперед, принося новые плоды, и даже во времена реакции усердно и разумно поощрялась, особенно в Пруссии. Всюду открывались новые гимназии, старые освобождались от чуждых элементов и возрождались к новой жизни. Различие вероисповеданий, служившее впоследствии предметом такого раздора для Германии, в это первое время независимости, к счастью совсем не играло никакой роли.

Католическая Церковь сильно пострадала в революционную эпоху и медленно оправлялась. Кроме того, общие симпатии, не исключая протестантов, возбуждало ежели не само папство, то, по крайней мере, личность папы как мученика павшего деспота. Романтическое направление в науках и поэзии, с любовью погружавшейся в средние века, сближало все умы. Соглашение с курией привело дела к окончанию в 1821 году, и первым епископом немецким в Кёльне назначен граф Иосиф Антон Шпигель фон Дезенберг, человек свободный от всяких предрассудков. Попытка его друга Георга Гермеса, боннского профессора богословия, на научных основах оправдать и объяснить церковное учение, показала благотворное влияние на юное поколение католиков-богословов. На протестантской почве духовное развитие шло еще свободнее. В 1818 году в Берлине началась деятельность Георга Фридриха Вильгельма Гегеля, ученика тюбингенской евангелической семинарии, заведения, оказавшего громадное влияние на область философских наук. С другой стороны, под влиянием богослова Фридриха Эрнста Даниила Шлейермахера и в 1799 году появившегося его сочинения «Речи о религии, обращенные к образованным ее непочитателям», перешли от сухого рационализма последнего поколения к более живому, мечтательному, верующему отношению к идее христианства. Под влиянием воспоминаний о великом духовном подвиге 1517 года Фридрих Вильгельм Гегель воззванием от 27 сентября 1817 года сделал важный шаг к слиянию двух главных сект протестантизма: лютеран и реформаторов. Мысль эта о единении (унии) начинала преуспевать как мысль своевременная, здравая и явившаяся без всякого стороннего давления. С 1830 года в Пруссии признавалась одна евангелическая Церковь и то же направление постепенно развивалось в некоторых других германских государствах.

Георг Фридрих Вильгельм Гегель

Гравюра с портрета XIX в.

Первое тягостное десятилетие после установления мира пережили, и по удивительным путям Провидения неразумное преследование еще слабых идей свободы и единства, со стороны Австрии предало действительную мощь этим начинаниям. Между тем явления ближайших лет уже указывали на нарождающуюся новую силу. Такова была, например, перемена правления в большем из второстепенных государств Германии, в Баварии. 13 октября 1825 года умер добродушный старик Макс Иосиф и ему наследовал сын его, Лудвиг I — чудак, воодушевленный немецким искусством, мечтавший о «германском существе» (deutsches Wesen), оригинал и талант на таком посту, где привыкли видеть гладкую посредственность и филистерство. Он перевел университет в Мюнхен, призвал талантливых учителей, начал те замечательные постройки, которые составляют не только украшение столицы, но скоро сделались достоянием целого народа. Он воздвиг в 1830 году по собственному плану храм славы немецким героям, Валгаллу, близ Регенсбурга, а сам выступил поэтом и писателем; он позволял себе подобные и иные вольности.

Лудвиг I, баварский король в торжественном королевском одеянии

Гравюра работы А. Рейнделя с портрета кисти Я. Стимера

Валгалла, близ Регенсбурга

Ребяческое тщеславие, с которым в Баварии напирали на противоположное тому, что делалось в Пруссии, перешло постепенно в более благородное соревнование — в желание отличить свою страну и свою столицу каким-нибудь особенным приобретением, выделиться в области умственной или материальной. В настоящем, а также и в ближайшем будущем народная жизнь должна была сосредоточиваться в отдельных государствах, в членах, а не в целом, еще не определившемся; и жизнь эта развивалась постепенно, крепла, и рядом с непроизводительными, отрицательными сторонами, сознанием, что от союзного сейма нечего ожидать, развивались и положительные стороны. В главном из государств Германского союза, в Пруссии, прежде всего сознали, что в важнейшей области национальной жизни, в торговых сношениях, успех возможен только на пути добровольного единения отдельных государств, и первым плодом этого сознания был германский таможенный союз. Сознание это составляет заслугу высшего прусского чиновничества и тогдашнего министра финансов фон Моса, понявшего всю политическую важность и великую будущность этого единства.