Интервью с председателем Горяиновым В. А. 16 марта 2017. Часть 1
Выкладываем первую часть интервью с председателем Горяиновым В.А. (проходило ровно неделю назад - 16.03.2017). В ближайшее время последует и вторая часть, пока можно обсудить то, что готово.
Больше всего вопросов по поводу вашей предвыборной программы и того, что сейчас, и главный вопрос – где открытость информации, обещанная?
– Трудно, конечно, говорить, так в лет говорить о том, что происходит. Значит, если кто- то помнит начало нашей деятельности. Мы еженедельно выкладывали пресс-релизы, еженедельно, значит, это продолжалось, чтоб не соврать, как минимум месяца четыре, потом мы поняли, что наши пресс-релизы начали просто друг друга повторять. В общем-то, ну что за неделю событий, не так уж их и много происходит. Мы начали раз в месяц выпускать информационные сообщения, чтобы они были более емкими, более, скажем так, продуктивными, Чтобы не одно и тоже людям объяснять и рассказывать, что происходит то-то и то-то. Сейчас, в свете последних, так сказать, событий, Вероника Глушенко, она уже об этом написала, она уже отказалась быть пресс- секретарем нашим, скажем так, по связям с общественностью, перепоручила это мне. Но, на самом деле, я тоже работаю, работаю в городе, понятно, что приезжая с работы вечером, собственно садиться еще писать сообщения… Тем не менее, о всех значимых событиях я постоянно даю отчеты садоводам, если кто-то следит. Последнее сообщение датировано, если я не ошибаюсь, вторым апреля [вероятно, оговорка], это был выложен договор на наше, то, что водоканал нам предложил делать.
Именно договор был выложен?
Да, был выложен договор.
А где он был выложен?
Он был выложен ВКонтакте, была сделана рассылка. И почему то я постоянно слышу «Мы не имеем информации», я говорю: ну вы хоть почитайте, я уж не говорю про бегущую строку, я не говорю, про доску объявлений.
Ну, это, как бы несовременный метод.
Ну, к сожалению, ну как еще? Да, с сайтом возникли серьезные проблемы, в определенный момент Евгений Кольцов заявил, что это его личный сайт, которым он будет распоряжаться по своему, так сказать, желанию и прочему. Я сказал, почему тогда за ваш личный сайт должно оплачивать садоводство? И поэтому сайт на сегодняшний день не работает. Когда Вероника сказала, все, что некогда им, я говорю: «Давайте пароль от сайта», они мне: «Мы Вам не дадим, мы дадим Кате Меркушевой», Я говорю: «Ребята, вообще-то я председатель правления и …» Вот почему, Егор, я к Вам и обратился за помощью. Да, если видите, то я стараюсь регулярно Вам отправлять документы, которые к нам поступают в садоводство, чтобы Вы их оперативно выкладывали.
Ну, последнее время, да, как сайт накрылся.
Поверь, примерно такая же информациия, в общем-то и отправлялась в адрес Вероники, с просьбой сделать рассылку, выложить на сайт, и никаких тайн, никаких секретов у меня от садоводов нет. Каждый четверг я сижу здесь с шести до девяти вечера, ну если вам интересно, найдите полчаса, зайдите, я лично каждому готов рассказать любые новости, которые у меня есть. Потому что все попытки каким-либо образом донести информацию до садоводов в основном всегда заканчиваются «а я не вкурсе» и «а я не читал», «Вконтакт я не хожу, а сайт не работает, а на бегущую строку я не смотрю, а к доске информации я не подхожу», тогда вопрос – а каким образом до вас донести информацию-то, собственно?
Позвонить каждому. Рассказать
Позвонить каждому, у меня служебного телефона, к сожалению, нету.
Это сарказм).
У меня только личный. Поэтому, готов принять определенный упрек, что да, второй раз в истории садоводства сайт и второй раз как-то все получается не очень хорошо с этим сайтом. Но все-таки, поскольку я лицо облеченное определенной властью и определенным доверием садоводов, на мой взгляд, я тоже должен иметь какое-то отношение к этому сайту. Когда я отправляю обращение к садоводам и его три дня не выкладывают, а потом говорят, что мне некогда было, а информация была срочная, ну вот с тех пор у нас и пошел разлад с Женей Кольцовым и поэтому этот сайт перестал быть сайтом садоводства, хотя и называется СНТ Рехколово.
Он, по-моему, так и не работает, хотя я не проверял.
Потому что выставили счета на СНТ, оплатите до конца года домен, оплатите хостинг, а командовать будем условно мы, но я не могу тратить деньги садоводов. Я уже не говорю, о том, что прошлый год оплатили, я выдал деньги из кассы, и когда за них не отчитались, поскольку через интернет платили, я внес со своей зарплаты деньги обратно. Потому что, ну а как еще.
Смысл ясен, перейдем к следующему наболевшему вопросу, который вызывает бурю эмоций. В общем два вопроса по взносам: дополнительный и целевой - с какого начнем?
С любого.
Дополнительный взнос.
Значит, проясняю ситуацию, в принципе описанную нами не один раз, и не два, и не три, и даже не четыре.
Ситуация следующим образом складывалась. Кто помнит, на 16 апреля 2016 года, это после выборов, когда я вступил в должность председателя и получил подпись в банке, ситуация выглядела следующим образом. Счет арестован службой судебных приставов, на нас висит миллион девятьсот двадцать (1 920 000) долга перед фирмой «Элмонт» и миллион четыреста (1 400 000) долга за потребленную электроэнергию, причем двадцатого апреля прилетел счет за март, и сумма еще увеличилась. Соответственно, понимая, что надо как-то существовать, опять же, кто помнит, чтоб нам свет не вырубили, мы собирали деньги, я наличку возил, сдавал прямо в ПетроЭлектроСбыт, к ним в кассу, по сто тысяч (по 100 000), потому что больше сдавать нельзя наличкой. И таким образом мы просуществовали без отключения света и параллельно гасили долг перед «Элмонтом». Ну на самом деле сумма была начислена миллион девятьсот двадцать (1 920 000), это по картотеке, но семьсот тысяч (700 000) с нас сразу сдернули, как раз это деньги, которые были собраны на электроэнергию. Если четко цифрами апеллировать, то картотека по «Элмонту» составляла миллион двести (1 200 000), а картотека по электричеству миллион четыреста (1 400 000), итого почти три миллиона (почти 3 млн).
Я еще раз напоминаю, что буквально через немного времени прилетели еще деньги за март, порядка шестисот тысяч рублей (600 000). И всю дорогу мы только и делали, что каким-то образом мы просто пытались выжить в этой ситуации. Три месяца мы гасили картотеку, слава богу успели, потому что ситуация уже была критической. Как выяснилось, когда мы ее погасили, у нас, оказывается, не только счет был арестован, у нас были арестованы земли садоводства, причем арестованы они были еще в декабре 2015-го года, а именно: все дороги общего пользования, на все был наложен арест. То есть оставалось совсем недолго, чтобы это имущество было выставлено на торги. Арестован был этот центр, в котором мы сидим (АТК), и земли. То есть если бы кто-то воспользовался ситуацией, то за достаточно небольшие деньги можно было бы приобрести наши земли общего пользования. И получается так, что мы выкрутились из ситуации, сняв картотеку и сняв арест с земель, но вот со светом беда. У нас она до сих пор продолжается, и когда мы поняли, что эту ситуацию нам так просто не разрулить, потому что, чтобы выйти из этого клинча, так сказать, нам нужны средства.
Мы обратились на собрании к садоводам с просьбой слать по три с половиной тысячи, вот этот, так называемый дополнительный взнос. Он нам был нужен именно для того, чтобы погасить вот эти долги, чтобы они у нас не висели мертвым грузом на шее и не тянули на дно. Просто имея задолженность по свету, мы не можем реализовать ни одной программы. Все, что мы собираем, до копейки мы практически платим за свет. Мы, еще раз напоминаю, погасили полностью долг перед «Элмонтом», это все из наших денег, и вот эту миллион четыреста картотеку (электроэнергия), мы практически погасили. Но ситуация получается как снежный ком. Мы не успеваем загасить задолженность предыдущего месяца, к 15 числу мы ее гасим, 20-го нам капает следующая задолженность, и опять пошло, еще если летом эти суммы были пятьсот- шестьсот тысяч (500-600 тыс.), то, как только пришла зима, у нас только месячное потребление в ноябре миллион триста (1 300 000), в декабре миллион четыреста (1 400 000), в январе миллион четыреста (1 400 000), ну там с небольшими копейками. И вот это вот идет: мы получаем счет за февраль, люди платят февраль, а мы этими деньгами гасим январский долг еще. Вот для чего нужны были эти деньги.
Еще раз напоминаю, просили три с половиной тысячи с участка (3500), но собрание нам одобрило только две двести (2200). Вот эти деньги нужны были именно для того. В дальнейшем, мы об этом тоже не раз говорили, если финансовое положение у нас стабилизируется, мы готовы будем зачесть эти деньги, ну, допустим, в счет взносов каких то, все садоводам, поскольку дело общее делаем. Но ситуация для меня непонятная, в каком плане. Четко было ясно, для чего эти деньги были нужны, это было озвучено на собрании, это объяснялось, но почему-то разговоры о том, что это долги правления, пусть предыдущего, но вы сами и разбирайтесь. Ситуация получается интересная. Долгов понаделало предыдущее правление, разбираться нам, а разбирайтесь, как хотите.
Хорошо, еще раз, если по полочкам разложить, а какие это долги были?
1 920 000 руб. – Элмонт, 1 400 000 руб. – электричество.
А откуда такой большой долг по электричеству?
Дело в том, что буквально накануне, перед выборами, Юрий Александрович 700 000 руб, собранных за свет, отправил фирме «Алагаз» за проект газоснабжения, вместо того, чтоб собрать целевые и рассчитаться с «Алагазом», это был последний взнос, почему- то было вот такое непонятное решение принято. И еще 700 000 руб., тоже собранных за электричество, сняли в счет погашения, это уже когда приставы наложили, с «Элмонта». Так что по « Элмонту» долг сократился с 1 920 000 руб, до 1 220 000 руб, а на электричество не ушло ни копейки. Так что вот эти два раза по семьсот нам эти 1400000 и сложили.
Хорошо. Касаемо ареста земель, какие-то бумаги, они у Вас имеются?
А мы их выкладывали, но бумаги о снятии ареста. О том, что арест был наложен, я узнал только после того, когда мне дали документы на снятие. То есть вот таким образом и выяснилось, что были реально на грани того, что у наших земель реально мог появиться хозяин, и мы бы платили здесь за проезд по чужим землям, но, слава Богу, именно потому, что мы начали очень интенсивно гасить долг перед «Элмонтом», нам удалось вот этой вот ситуации избежать, с продажей наших земель.
Хорошо. Ситуация, когда деньгами за свет оплачивается проект на газ – это…
Это грубейшее нарушение финансовой дисциплины.
А какие последствия для предыдущего правления?
Никакие, потому, что отчет правления не состоялся, решения по нему принято не было, они покинули собрание, вы прекрасно все это помните. Соответственно, ревизор нам доложил ситуацию, работа правления была признана неудовлетворительной или мы приняли к сведению просто, потому что спросить уже на тот момент было не с кого. Что дальше? Опять же, ситуация неоднозначная. До этого всегда собрания проходили и вся информация, которая до нас доводилась, мы всегда голосовали удовлетворительно и так как работа правления удовлетворительная, мы фактически соглашались с тем, что происходило.
Ну, там каждый год, года три, по-моему, подряд перерасход, нецелевое расходование средств.
Тут наложение, скорее всего еще, что до этого сдавали по 10 000 на газ, а газа нету. Мы же сказали, что всем, кто сдавал на газ, мы перезачтем на воду, целевые деньги не пропадают, они не могут. Они у нас по бухучету проходят как целевые. Но в итоге, если нам все-таки откажут в согласовании одной трубы, то мы будем думать что делать, потому что 12 млн – сумма слишком большая, ее будет очень тяжело собрать, и будем собираться и решать, куда потратить эти целевые деньги.
А 4,8 миллиона - это то, что решили просто не платить «Элмонту»?
«Элмонту» должны были 1,5 миллиона, а остальные у нас просто могли остаться, если бы они были на счете, и после того, когда мы проиграли суд, то мы просто могли бы из этих 4,8 млн погасить недостающую сумму и все. То, что 1 920 000 сумма сложилась – это долг перед «Элмонтом» и + услуги судебных приставов. Мы еще влетели почти на 300 000 – это приставы получили за свою работу, если бы мы добровольно погасили, по решению суда, этих бы затрат мы не понесли, а поскольку было доведено до судебных приставов, они забрали за свои услуги тоже с нас по полной программе, согласно закону.
Хорошо, давайте перейдем к целевому взносу.
Теперь относительно целевых взносов. Главной задачей, которую мы ставили перед собой на начале – это устранить проблемы с водоснабжением садоводства. Это действительно, кто живет - знает, это последнее лето нам повезло, в кавычках, из-за того, что лето было дождливое. Если я не ошибаюсь, воды не было всего неделю в июне, помните, когда первые дни жаркие постояли, воды не было, и я ездил на Манчестерскую, чтобы нам разрешили открыть аварийный ввод второй, который в районе 3-й линии.
Это помогает, само по себе, открывать 2-й ввод?
Значит, что происходит. У нас 4,5 км водопроводных сетей, подземных, значит, когда они заполнены водой – все нормально. У нас питание основное осуществляется через 7-ю линию, подходит труба диаметром 100мм.
Очень многие садоводы поставили себе насосики, которые выхватывают воду из трубы. Во-первых, в водоканале сказали, что это смерть для нашего водопровода, трубу осушать нельзя. И получается, подачи воды нет, и вот этими насосами труба опустошается полностью. Ночью вода появляется, грубо говоря, в районе часа-двух ночи и, прежде чем дойти до домов, должны заполниться все эти 4,5 километра труб.
Уклон у нас от 1-й линии к 9-й, и получается, вода, как только пошла через ввод, идет заполнение с 9-й линии, 8-я 7- я, 6-я… К шести утра вода, как правило, пропадает, и поэтому до первых трех линий она просто не доходит. Поэтому, когда мы открыли второй ввод на 3-й линии, вот это заполнение начало идти в два раза быстрее. Во-первых, там подходит труба диаметром 150 мм, воды в ней не больше, дело в том, что от ввода на Волхонке до нас по 7-й линии (основной ввод), там порядка километра всего труба идет, диаметром 100, и на ней висят потребители, а вторая труба 150 мм, она 4,5 километра петляет по Волхонке и только потом приходит к нам. Соответственно, на ней потребителей в несколько раз больше, а воды в ней меньше, несмотря на большой диаметр. Но две трубы нам позволяли как можно быстрее заполнить наш водопровод, который опустошался насосами, и люди за счет этого успевали ночью хоть чуть-чуть набрать воды. Значит, какой выход из проблемы.
Я неоднократно ездил, изначально на наше Фильтровское шоссе в Пушкинский водоканал. Нам объяснили ситуацию очень просто: пока у нас не будет собственного ввода, воды у нас не будет. Как ни крути, садоводство Волхонское выхватывает воду до нас. Все знают эту ситуацию: когда у нас давления нет, мы звоним в водоканал, в администрацию, поднимаем тревогу, они приезжают в СНТ Волхонское. А там на вводе 1,8 - они разворачиваются и уезжают, давление обеспечено.
А сейчас, если мы станем прямыми абонентами, у них же выкладывали решение о том, что сети примут. Это не быстро, конечно, но тем не менее.
Значит, объясняю. Мы когда это письмо увидели, я счастливый поехал в водоканал и говорю: «Ребята, ситуация-то теперь меняется. Ваша труба теперь придет к нам на ввод, мы должны будем перезаключить договор прямой, у нас сейчас субабонентский. То есть Волхонка основной абонент, а мы субабоненты через их сети. А теперь, по идее, труба водоканала будет у нас на вводе». Но мне объяснили популярным языком, что, мол, поймите, от того, что мы (Водоканал) станем владельцами этой трубы, бОльшим диаметром она не станет. И поскольку до вас висит потребителями целое садоводство, вы хоть сколько подавайте жалобы, мы вам не в состоянии эту воду довести до вас.
Может нам просто смогут два ввода открыть и все?
Это запрещено нормами, это нам в виде исключения дали открыть два ввода. Я пообещал, что мы перекроем киевское шоссе, ну и прочим, там, шантажом занимался.
Я Вас перебью. С новой трубой не может ситуация повториться?
Нет, однозначно нет, мы будем на прямой трубе. Значит, чтобы было понятно, о чем идет речь. Улица Краснокутская (это между нашим садоводством и пятой линией) - прямо под ней идет магистральная труба диаметром 200мм, причем, как мне объяснили в водоканале, вода идет со стороны Красносельского шоссе, мимо нас на Волхонку, то есть мы на трубе будем получаться даже раньше, чем Волхонка. И это будет прямая врезка в магистраль водоканала. У нас будет прямой договор, и у нас будет давление меряться на нашем узле ввода, а не на Волхонке.
Чья труба будет?
Вопрос, чья труба будет. По нормам, труба до границы садоводства будет принадлежать Водоканалу, несмотря на то, что она построена на наши деньги. Но проблема даже не в этом. Договор, который нам выдали, нас обязывает обрезать две трубы со стороны Волхонки, заглушить их и построить две трубы прямые. А стоимость проекта определяется с погонного метра трубы. Это действительное правило. Я предложил сделать одну трубу, и сделать резервными уже существующие, тогда стоимость проекта сразу с 12 млн падает до 6, потому что, опять же, расчет идет от погонного метра трубы. Они говорят, что нет, дело в том, что это не их водопровод.
А если он станет их? Мы сможем снизить стоимость?
Значит, сейчас что происходит именно сегодня. Значит, я 15.02 написал письмо в Водоканал с просьбой внести коррективы в наш договор, который был выложен 2-го марта, с просьбой пересогласовать нам прокладку одной трубы. Мотивируя это тем… Вот это письмо приложил Водоканала, где они говорят, что примут трубу Волхонки. И мы сделаем существующие вводы резервными, а питаться будем через прямую трубу диаметром 140мм.
Но, она недолго прямой будет, мне кажется, там то уже участки поделены по дороге.
Они будут отдельные врезки получать.
А не от нашей трубы случайно?
Зачем, если у них под Краснокутской идет труба магистральная? Срок ответа у Водоканала был 5- го марта, ответа нет. В общем, я стал узнавать, и сегодня мне сказали, что готовят отрицательный ответ.
А почему?
Значит, сети Волхонки не приняты, пока они не приняты, они не могут на них рассчитывать. Но договор у нас рассчитан на 18 месяцев, мол, пока начнете трубу строить, за это время и у Волхонки трубы примете. Мне ответили, что не факт, создана комиссия, но могут быть проблемы. (Это к вопросу о ликвидации Волхонки и сетей, что-то там проблема с передачей сетей, а Волхонкии уже нет, а из-за них очень здорово страдаем мы). Значит, я записываюсь на прием к господину Леушкину (это товарищ который сидит в городе), записываюсь на прием в наш Водоканал к начальнику района, чтобы он оказал содействие, иначе мы летом обеспечим им веселую жизнь.
И по итогу что? Или Вы только записались?
Это произошло сегодня, я же говорю, события сегодняшнего дня. И чтобы закончить мысль, 6 млн – это по 20 000 с участка, поскольку программа рассчитана на 18 месяцев, было принято решение в 2016-м году по 10 000 собрать, это было бы 3 млн – это пол суммы, в этом году собрать вторую половину суммы, и мы были бы, что называется, на коне. На сегодняшний день собрано 800 000 руб., деньги лежат на депозитном счете, и на них капают проценты.
Вот, были вопросы. На кого оформлен депозитный счет?
На СНТ, конечно.
То есть он отдельный.
Значит, смотрите. Сейчас такого понятия как отдельный счет, больше не существует, существует программа закладки денег на… Ну, короче, мы их оттуда не имеем права снимать. То есть мы закладываем на месяц, деньги месяц там пролежали, нам за это капают какие-то проценты, и снова нас кладут на месяц. Там месяц два-три, мы поскольку ожидаем договора, закладываем их на месяц. Но беда в другом, если мы договор заключим и нам пойдут на встречу, первый взнос нужен будет 2 млн, а у нас на сегодняшний день 800 000 руб. - мы можем сами себе сорвать договор по водопроводу.
Понято. Проистекающий как раз отсюда вопрос с водой. Сам факт принятия этого взноса, что он был сделан без опроса, возвращаясь к программе, его, кстати, до сих пор, по-моему, нету. А собственно, его приняли вроде 17 уполномоченных, которые тоже никого не спрашивали.
Ответ один, и он очень простой. Опрос опросом. Опрос - это у нас дополнительная как бы возможность узнать мнение садоводов. Вообще-то садоводы должны мнение свое выражать на собраниях.
Ну это же было собрание уполномоченных.
Нет, это было общее собрание, в том-то и дело, у нас собрание уполномоченных было в мае, а на июнь было назначено общее собрание, потому что мы на нем принимали смету. На 16 апреля приняли только цифру, и мы взяли на себя обязательство, что мы через 2-3 месяца расшифруем эти цифры. А поскольку смету может принимать только общее собрание, собрание было объявлено общее. Были озвучены все темы, что будем очень серьезно обсуждать. В результате еле-еле собрали собрание уполномоченных. Поэтому опрос нам был не нужен, мы проводили общее собрание садоводов. Но из за поразительно низкой явки, оно было проведено в форме собрания уполномоченных.
Так может, стоило провести опрос, а потом уже вводить взносы?
У нас времени не так много, потому что я пол года только бегал оформлял документы, чего мне это стоило, это отдельный разговор. Опять же, это было решение общего собрания садоводов, и поскольку собрание сочло возможным принять, дальше устав, все обязаны подчиняться.
Это понятно, но многих сильно вымораживает, что это все равно 17 человек, которые проголосовали, можно сказать за себя.
Ну, если готовы сидеть без воды летом, то давайте повозмущаемся. Только когда опять не будет воды, не дай Бог чтобы лето было… дай Бог, конечно, чтоб было жарким, но воды у нас не будет, тогда не надо звонить мне и спрашивать, а где вода? Потому что это лето, когда неделю не было воды, мне по ночам звонили и спрашивали, а что у нас с водой. А теперь надо собрать по 10 000 всего на всего.
Тут наложение, скорее всего еще, что до этого сдавали по 10 000 на газ, а газа нету.
Мы же сказали, что всем, кто сдавал на газ, мы перезачтем на воду, целевые деньги не пропадают, они не могут. Они у нас по бухучету проходят как целевые. Но в итоге, если нам все- таки откажут в согласовании одной трубы, то мы будем думать что делать, потому что 12 млн – сумма слишком большая, ее будет очень тяжело собрать, и будем собираться и решать, куда потратить эти целевые деньги.